Крайтон не скорчил презрительную мину потому лишь, что жизнь давно научила его отлично владеть собой, и в частности особенно тщательно следить за собственной мимикой.
«Ну, конечно, город будет тот еще. Пара покосившихся заборов, кладбище и салун. Чисто тебе Нью-Йорк…»
С другой стороны солнце садилось, а ночевать под открытым небом Уильям не любил. По его мнению, места к этому явно не располагали. К тому же, так уж повелось, в самой мутной воде водится самая крупная рыба, Крупную рыбу, на которую охотился Крайтон, звали Фред и Моисей, именно эти два счастливчика владели лучшими золотоносными участками в окрестностях. И пока, к большому неудовольствию Крайтона, не спешили с ними расставаться, хотя деньги им были предложены немалые. Немного поразмыслив, Уильям решил пока убраться из Дэдвуда, дабы не мозолить глаза тамошним золотоискателям. Но уезжать далеко от Хоумстейка он не собирался. Этот, как его, Кроубрук, отлично подходил для временного пристанища. Поживем, осмотримся… А потом не исключено, что цена на землю внезапно упадет. Или с несговорчивыми владельцами приключится какое-нибудь несчастье. Или…
В голове у южанина крутилось великое множество «или», иногда колесо фортуны нужно всего лишь немного подтолкнуть, а дальше оно само раздавит своих вчерашних любимчиков. И все же рано пока загадывать.
- Мне нашептали, что у вас имеется пристойная гостиница, - обращаясь к своему волей случая проводнику и попутчику, Крайтон мечтательно прищелкнул языком. Воображение нарисовало нечто совершенно изысканное, хотя на практике дай бог, чтоб не так, как в Дэдвуде, с клопами и визжащими за тонкими стенами шлюхами. – Так хочется поверить в чудо, мистер Ричардсон. Но если чудо не произойдет, быть может, посоветуете, у кого можно снять пару комнат?

- Может быть, - уклончиво отозвался Уильям, не горящий желанием обсуждать свои дела с малознакомым человеком. Тем более, что к строительству железных дорог лично он никакого отношения не имел. Ричардсон был подозрительно великодушен, и привыкший к постоянному и вездесущему проявлению корысти Крайтон немедленно задумался о том, какого рода выгоду его попутчик может надеяться извлечь из их знакомства. Сиюминутная выгода, по мнению Уильяма, была очевидна: путешествовать по прерии пятерым вооруженным мужчинам безопаснее, чем двоим.
- У вас, кстати, безопасно?
Пальцы Крайтона невольно скользнули к кобуре, хоть он и не был любителем сходу палить во все без разбору. В местах, где прошла юность Уильяма, хлыст он пускал в дело куда чаще, чем револьвер. Даже война и скитания последних лет не сделали из бывшего плантатора ганфайтера. Видно, чего не дано, того не дано.
- После всех этих историй с краснокожими, с Кастером…
Теперь уже Крайтон обвел настороженным взглядом горизонт и безмятежный пейзаж равнины в кольце холмов. Мысленно он рассматривал бесчинства индейцев как один из способ сделать золотоискателей более уступчивыми, однако встречаться с индейцами лицом к лицу, причем тут и немедленно, совершенно не горел желанием.

Короткая Нога был подобен хорошему актеру, только сценой его была сейчас прерия, а зрителями – бледнолицые. Индеец не спешил говорить, он видел, как белые люди подозрительно оглядываются по сторонам, и не мешал им без толку глазеть на траву, все равно они не увидят того, чего им не дано увидеть: бледнолицые слепы даже при свете дня. Наконец спутники человека-у-котрого-все-есть оставили попытки отыскать следы присутствия соплеменников Короткой Ноги, и все взгляды устремились на шайенна. Хотя, наверное, белые полагают, что говорят с лакота. Сейчас это не имело значения.
- Короткая Нога пришел, как друг, - провозгласил индеец. Он уже мысленно попросил прощения у духов Хе Сапа за эту ложь. – Чтобы предупредить своих белых братьев о том, что миннеконжу вышли на тропу войны. Короткая Нога – шайенн, он не хочет воевать с белыми, ему больше нравится торговать и жить в мире. Но миннеконжу решили не идти в резервацию на Шайенн-Ривер, они будут сражаться за свои святыни…

Овотала тем временем подбирался к облюбованной им повозке. Он почти не опасался, что его заметят бледнолицые. Скорее, присутствие чужака могли выдать лошади. Или возница почувствует, как покачнется телега в тот момент, когда лакота проскользнет вовнутрь. Тут индейцу повезло, повозки Ричардсона оказались тяжело гружеными. Белое Крыло, аккуратно подрезал шнуровку на светлом парусиновом тенте, подтянулся на руках, и через мгновение оказался в тесном полумраке среди набитых мукой и сахаром мешков и деревянных ящиков, содержимое которых пока оставалось для вождя тайной.

-… Кровь уже пролилась, и в окрестностях Канги стало небезопасно для моих белых братьев, - завершил свою речь Короткая Нога. – Война нехорошо. Много людей погибнет.
Еще одна ложь, даже если бы Дух Грома поразил всех бледнолицых своим гневом, шаенн не уронил бы по ним ни единой скупой слезы. Наоборот, плясал бы танец радости среди типи принявших его в свою семью лакота.

- Я запомню твое щедрое обещание, белый человек, - торжественно провозгласил шаенн, не поверив, разумеется, ни в искренность, ни в заявленную щедрость бледнолицего. Да и не придавая болтовне Ричардсона особого значения. Времена торговли уходили в прошлое, впереди времена крови огня. Во всяком случае Короткой Ноге хотелось в это верить.
Овотала наверняка уже в повозке. А значит, пора уступить бледнолицым дорогу. Что индеец и сделал, отступая в высокую траву. И тут же ничком упал на землю, упираясь локтями в сырой после недавних дождей грунт ловко, а главное, быстро пополз прочь.
Умение сыновей прерий появляться из ниоткуда и так же в никуда исчезать являлось вовсе не наваждением, посланным бледнолицым духами Хе Сапа. А прямым следствием человеческой ловкости и долгих тренировок, начинающихся у воинов миннеконжу с самого раннего детства.

- Черт возьми, исчез!
Сквозь парусиновый полог повозки Овотала не мог видеть, что происходит вокруг. Но разговоры белых людей были ему отлично слышны. Хоть вождь и не знал обладателей этих голосов в лицо.
- Должен сказать, впечатляет, - добавил Крайтон, подивившись талантам Короткой Ноги. Он нечасто встречался с краснокожими лицом к лицу. – Красномордый ублюдок что-то болтал про войну. Насколько ему можно верить? Есть ли в окрестностях военные форты, или мы полностью предоставлены сейчас сами себе и полагаемся только на верную руку и свинец?

Раз бледнолицые заговорили о войне, то и Белок Крыло не стал сидеть, сложа руки. Говоря точнее, он начал эти руки использовать по назначению, ощупывая товары в повозке Ричардсона. Упрямые доски не хотели уступать человеческому любопытству, к тому же миннеконжу старался не издавать громких звуков, ведь возница был совсем рядом. Хоть он и не видел индейца, но вполне мог услышать его. И все же через какое-то время с помощью ножа и свойственной его народу настойчивости Овотале удалось вытащить из ящика четыре гвоздя, снять одну из досок, засунуть руку вовнутрь… Пальцы вождя коснулись промасленного холста, а когда он поднес ладонь к лицу, запах рассказал ему все остальное. Хороший важный запах, запах оружейной смазки.