После утренней драки и ушедшего с шерифом мистера Шеннона мисс Ричардсон вдруг приобрела неожиданную привычку выжидательно поглядывать за окно. Так что она видела и то, как подъезжал к крыльцу ее магазина новый гость. Обычно девушка не задавалась мыслью о прошлом тех многочисленных приезжих, что останавливались в Кроубруке на пути к золоту Черных Холмов. Но этот, без сомнения, был южанином. Более того, он, кажется, сознательно держался в тени отгремевшей уже войны, продолжая носить форму не существующей более армии.
«Хорошо, что отца нет дома», - мелькнуло в голове у Джулии.
Дон Ричардсон воевал на строне Федерации, и два его старших сына навсегда остались лежать в полях под Геттисбергом. Мисс Ричардсон плохо помнила братьев, последний раз она видела их, будучи пятилетней девочкой. Потом Анна Ричардсон оставила мужа и увезла дочь в Чикаго. И все же Джулия испытывала искреннее сожаление об их смерти. И прекрасно знала о том, как тяжело перенес эту потерю отец. Прошлое лучше было бы навсегда оставить в прошлом. Но некоторые, кажется, полагают иначе…
Звякнул дверной колокольчик, не оставляя мисс Ричардсон более времени на размышления. Мужчину сопровождал стойкий запах табака и дорожной пыли, и хозяйка магазина была еще слишком юна сама, чтобы безошибочно определить возраст незнакомца. Старше тридцати, но младше сорока?
- Доброго вам дня, мистер, - приветствовала она Эллингтона, улыбаясь той заученной улыбкой воспитанной девочки из хорошего пансиона, что смотрится безукоризненно, но при этом не предполагает ни грана искренности.  – Что я могу сделать для вас?

Джулия плохо разбиралась в оружии. Намного хуже не только отца, но и любой женщины, выросшей на пограничье. А главное, непозволительно плохо для продавщицы в магазине, куда обитатели Кроубрука и окрестностей приезжают в том числе и за боеприпасами. Если бы гость попросил табаку или муки, ах, она была бы на высоте, а сейчас…
Девушка страдальчески прикусила губу.  Если с «Винчестером» она в состоянии была разобраться, благо тут из него стреляет каждый второй, то упомянутый Эллингтоном «Ле Мат» явно поставил мисс Ричардсон в тупик.
- П-простите, - переспросила она нерешительно, - какого калибра у вас револьвер?
«Это ведь револьвер? Правда же, господи, будет просто смешно, если покупатель имеет в виду карабин или охотничье ружье!»
- Вы сказали «старый», - защебетала Джулия, стараясь за говорливостью скрыть неловкость. – У меня нечасто поминают такую модель. И патроны к нему, мне кажется, дороже, чем к кольту.
Она привычно отперла ящик в конторке, где хранились коробки с патронами.
- Скажите, а почему вы не смените ваш Ле Мат на что-то более ходовое, на Смит-и-Вессон например?
Наконец, мисс Ричардсон вспомнила. Речь идет о кавалерийском револьвере, состоявшем на вооружении в армии конфедератов, разумеется.
«Может быть, как раз из такого застрелили Итона и Алана. Может быть, как раз этот человек и застрелил… Что за чушь лезет тебе в голову, Джул!» – одернула она сама себя, но все же не удержалась от следующего вопроса.
- Или он чем-то вам особенно дорог, мистер?

Какого-то подобного ответа Джулия и ожидала. Ровно как и нового приступа неприязни к незнакомцу. Но неожиданно для себя самой после скупого пояснения Эллингтона, - а гость явно не отличался разговорчивостью, -  испытала к южанину нечто вроде сочувствия. Мисс Ричардсон может и немного знала о верности, но полагала, что человек становится верен старому револьверу когда… больше некому и нечему.
«У вас никого нет, мистер?» - вертелось на языке девушки, но она понимала все же, что прошлое этого человека – не ее дело, и некоторые вопросы неприлично задавать напрямую, да и вообще задавать не стоит. В конце концов главное, что он «может заплатить».
На коробке со свинцовыми зарядами паук успел пристроить тонкие нити паутины, сейчас многие предпочитали револьверы с патронами, а владельцы старого оружия часто отливали заряды сами, и покупали только капсюли и порох. Упаковку с капсюлями Джулия тоже выставила на прилавок, хоть южанин про них и не спрашивал. Но мало ли.
Молчание ее тяготило. Большинство посетителей магазина были людьми разговорчивыми, намолчавшись, мотаясь по прерии или стоя в ручье с ситом, они с удовольствием болтали на любые темы с хорошенькой девушкой. Но этот покупатель явно не из таких.
- Я никогда раньше не видела вас тут, мистер, - из уст продавщицы универсального магазина это звучало почти как свидетельство неблагонадежности. – Надолго в Кроубрук?
«Я допрашиваю его, прямо как шериф Латранс», - мысленно изумилась себе самой мисс Ричардсон. И на всякий случай указала Эллингтону за окно.
- Если вам понадобится гостиница, «Бостон» как раз напротив моего магазина, плутать не придется.

- Ну что вы, у нас очень хорошая гостиница, - Джулия запнулась, припомнив об утреннем разгроме крыльца, учиненным Шенноном и тем, вторым, которого она за глаза называла «Хоакином». – Снаружи сегодня немного… э… неприбранно, но зато миссис Марвин, хозяйка «Бостона» - настоящая леди, так что внутри… вы не будете разочарованы, даже наш шериф там квартирует.
Вот и раскрылась тайна появления в Кроубруке одинокого сурового всадника. Прикупить участок в горах… Еще один золотоискатель, значит. Теперь Джулия могла с изрядной долей уверенности предположить, каков будет список следующих покупок гостя: тазов, ведер, лотков, кирок и лопат в магазине Ричардсона было запасено достаточно.
- Вы будете смеяться, мистер, - не дожидаясь, станет ли и правда веселиться Эллингтон, мисс Ричардсон сама заулыбалась, рассказывая южанину об чрезмерно демократических нравах, царящих на фронтире. - Но вам придется наведаться в салун. В Кроубруке нет федерального земельного представительства, документами на землю в окрестностях города уполномочен заниматься мэр и он же хозяин «Ленивого койота». В салуне мистер Огден проводит куда больше времени, чем в мэрии, да там у нас и дел немного. Разве что раз в несколько месяцев все свои записи и деньги, полученные с земельных сделок, он с курьерской почтой отправляет в столицу территории, в Янктон. Но только если вам нужно осмотреть участок, мистер Огден вряд ли поедет с вами в горы, - на всякий случай предупредила девушка.
Мэр Кроубрука, оформляя права на делянки, предпочитал верить старателям на слово. А если где-то случались накладки, то «пусть решают свои споры сами», - ухмылялся достойный джентльмен, резонно полагая, что после смерти очередного спорщика, его участок можно продать еще раз следующему желающему.
Добавив на прилавок патроны к винчестеру, Джулия назвала Джереми сумму. И осторожно взглянула на мужчину. Из памяти ее еще не выветрилось возмущение предыдущего покупателя дороговизной товаров.